В прошлом году в нашей области не было выполнено ни одного забора органов от посмертных доноров. Сто пять жителей региона находятся в списке ожидания - ждут шанса на жизнь с новым сердцем, печенью или почкой, пишет «Версия».
В Казахстане разрабатывают проект нового кодекса «О здоровье народа и системе здравоохранения». Часть поправок коснется действующего законодательства в сфере трансплантологии, и эти нововведения вызвали бурные дискуссии в обществе. В проекте кодекса есть целая глава, которая предполагает вывоз органов и тканей за рубеж и ввоз их в нашу республику из других стран. Многие казахстанцы опасаются, что это приведет к случаям продажи органов иностранцам.
- Что подразумевается: есть родственники, которые являются гражданами разных стран. В случае необходимости пересадки донорского органа, это будет коридор для ее осуществления от родственника к родственнику, - объяснил региональный координатор по трансплантологии, павлодарский врач-реаниматолог Дмитрий Потеребух. - Например, чтобы казахстанец мог поехать к двоюродному брату-россиянину и отдать почку. Или наоборот. Не правильно думать, что теперь иностранцы будут получать органы от наших живых или посмертных доноров. У нас в стране 2893 пациента, которые находятся в листе ожидания органов. Еще год или полтора назад их было 2,5 тысячи. Цифры растут.
Из Павлодарской области в списке людей, которым необходимо проведение трансплантации, сто пять человек: 87 - ждут почку, трое из них - дети. Девятерым взрослым и одному ребенку необходима новая печень. Сердце - восьмерым реципиентам. Число людей в списке растет, несмотря на то, что они из него регулярно выбывают. Часто это те, кто не дождался своего шанса.
- По сердцу есть экстренные случаи, когда человек может ждать донора до трех часов, и, не дождавшись, погибает. Другие ходят с клапанами - носят искусственное сердце с собой. Они годами ждут доноров. Когда я начинал, из нашей области в листе ожидания в общем было 85 человек, - рассказал доктор.
- Конечно, живое донорство превосходит над посмертным. Сначала в развитии трансплантологии наблюдался рост, но в последние годы, не знаю в связи с какими событиями, ситуация неутешительная. И дело не только в категоричности отношения населения к посмертному донорству, но и в наличии инфекций, из-за которых невозможен забор органов.
Одно из изменений в кодексе о здоровье касается прав родственников умершего решать, отдавать ли его органы другим людям или нет. Документ предусматривает автоматическое согласие человека быть посмертным донором, если при жизни он не оформил юридически отказ от этой процедуры.
То есть спрашивать разрешения у родственников, вроде как, не должны. Этот пункт особенно тревожит народ, хотя на самом деле законодательство и сейчас предполагает такую схему, но трансплантологи ею не пользуются. Возможно, в новом кодексе, напротив, пропишут, что согласие родственников необходимо в любом случае.
- Сейчас в Казахстане установлена презумпция согласия на донорство. Это означает, если человек при жизни не отказался от роли посмертного донора, то, в случае его смерти, он им становится. Но мы всегда работали по другому принципу: мы не шли против воли родственников. Мы могли бы сделать так: по закону через шесть часов после констатации смерти мозга можно вызвать родственников и, если они отказывают в донорстве, обеспечивать работу аппарата жизнеобеспечения они должны уже за свой счет. Но никто этого не делает. Хотя в законе прописано, - отметил Дмитрий Потеребух. - Но на деле мы вызываем родственников, приглашаем на беседу психолога и работаем. Ожидается, что в новом кодексе будет предусмотрено взятие согласия у родственников. Мы в любом случае будем продолжать сотрудничать с ними, как работали и ранее: брать согласие, беседовать. Хотя и очень тяжело вести диалог с родственниками. Проникаешься очень ситуацией, эмоционально сложно. Случалось, что близкие погибшего начинали угрожать. Один раз мама умершего парня во время нашей беседы упала в обморок - сказалось эмоциональное напряжение от утраты сына. Еще раз подчеркну: мы не идем против воли родных пациента. Мы производим забор органов только, когда получаем «чистое» согласие: то есть когда все за. Также уже при нынешнем законодательстве нельзя констатировать смерть мозга, если личность человека не установлена и не оповещены родственники.
Министр здравоохранения РК Елжан Биртанов сообщал, что в Казахстане после принятия нового кодекса планируют создать реестр несогласных, в который внесут тех, кто не желает становиться посмертным донором.
Трансплантологи начинают беседы с родственниками о возможной пересадке органов их погибшего близкого после того, как консилиум врачей констатирует смерть его мозга. Этой процедуре уделено особое внимание.
- Чтобы установить смерть головного мозга, есть несколько вариантов, - продолжил врач. - Первый - 24 часа наблюдения за неврологическим статусом с проведением клинических тестов, которые показывают наличие или отсутствие признаков активности головного мозга. Пациента осматривают врач-реаниматолог, заведующий отделением реанимации и заведующий неврологическим отделением. Три человека входят в комиссию по констатации смерти мозга. Каждый со стажем работы выше пяти лет. Мы расширили этот консилиум и привлекли еще заместителя главного врача. Второй вариант - срок установки смерти головного мозга укорачивается до 12 часов за счет проведения электроэнцефалограммы. Еще вариант - ангиография магистральных сосудов, срок укорачивается до шести часов. После установления смерти головного мозга составляется юридический документ об этом. Каждый из врачей несет персональную ответственность.
По словам Дмитрия Потеребуха, время, в течение которого нужно изъять органы, зависит от многого: от возраста потенциального донора, от сопутствующих заболеваний, от длительности нахождения на искусственной вентиляции легких, от того, проводили ли реанимационные мероприятия. Через два-три дня органы уже не принесут ту пользу, которую могут принести в первый день смерти мозга. Полиорганная недостаточность начнет нарастать. Поэтому пересаживать органы нужно как можно быстрее.
- Когда врачи констатируют смерть мозга и получают согласие на трансплантацию от родственников умершего, мы вызываем санавиацию из столицы. Приезжают доктора, они занимаются изъятием органов. Подписывают документы о том, какие именно органы изъяли. Если гибель человека связана с криминальным случаем, то при заборе органов присутствует судебно-медицинский эксперт, иначе - патологоанатом, - рассказал Дмитрий Потеребух.
В Павлодарской области забор органов местные врачи могут делать самостоятельно - на базе первой и третьей больницы.
- У нас идет большой упадок в области донорства. С 2012 года в стране развивается трансплантология. В Павлодарской области впервые в 2016 году было четыре посмертных донора, производился мультиорганный забор. В 2017-ом тоже четыре, в 2018 году - их было двое, а в прошлом году - ни одного: был случай с наличием инфекции и были отказы. Мы считаем отказом даже те случаи, когда родственники не пришли к единому мнению. Учитывается мнение самых близких родственников: родители, дети, супруг-супруга, - продолжил доктор.
- Я был в Турции, в Латвии, там все налажено и работает четко, люди согласны. Возможно, там очень широко развито информирование населения, освещение вопроса трансплантологии. В Бельгии есть закон: если человек при жизни оформил отказ от посмертного донорства, то и в том случае, когда вдруг ему самому потребуется пересадка, он не сможет стать реципиентом. Думаю, это правильно. Большую роль играет осведомленность. В Европе, США детям со школы рассказывают о трансплантологии и донорстве. А у нас о своем статусе донора никто не задумывается. Я недавно читал в новостях, что в США умершая от кровоизлияния в мозг мать четверых детей спасла 12 жизней, так как ее органы отдали другим людям. Она была зарегистрированным донором.
Похожий случай был и в нашей области. В 2017 году в Павлодаре родственники умершей женщины, многодетной матери, пожертвовали ее органы для пересадки. В результате медикам удалось спасти жизни трем пациентам, в том числе 13-летнему ребенку.
- Я однажды был на встрече родственников посмертного донора и реципиентов, то есть людей, которые получили органы. Это не передать словами. Родственники подходили к реципиентам и слушали, как бьется сердце их погибшего близкого человека в другом организме. Продолжается жизнь. Да, случилась смерть одного человека. От этого никто не застрахован. Но есть шанс спасти жизни другим. Я бы порекомендовал тем, кто рьяно выступает против донорства, просто встретиться с теми людьми, которые находятся в листе ожидания. Пусть посидят и поговорят с матерью ребенка, который нуждается в пересадке почки или другого органа. Люди из листа ожидания чувствуют себя обреченными, понимая, что время играет с ними злую шутку.
Героями нашей следующей публикации на тему донорства станет семья из пригородного села Аксу. В 2013 году шестилетнему Илье Панихину впервые в Казахстане пересадили печень. Что пережили родители и сам мальчик, и как сейчас живет двенадцатилетний Илья мы расскажем в следующем номере «Версии».