RU

Опрос населения по вопросам органного донорства в Республике Казахстан

Подробнее

Об акте социальной ответственности!

Подробнее

Врач - трансплантационный координатор в Казахстане

Подробнее

Основная информация об организации

Республиканское государственное предприятие на праве хозяйственного ведения «Республиканский центр по координации трансплантации и высокотехнологичных медицинских услуг» МЗ РК (далее - РЦКТВМУ) создано для реализации функций по содействию развития службы трансплантации на территории Республики Казахстан. Основной деятельностью Предприятия является координация службы трансплантации на территории Республики Казахстан.           

Целью деятельности РЦКТВМУ является создание эффективной национальной системы органного донорства и развитие науки трансплантологии в Республике Казахстан. 

Координация службы трансплантации осуществляется в круглосуточном режиме РЦКТВМУ. Для обеспечения координации службы трансплантации созданы представительства в областных центрах, городах республиканского значения Астана, Алматы и Шымкент.

Последние новости

Донорский процесс в г. Павлодар

8 марта, не смотря на праздничный день, в Республиканском центре координации и трансплантации был организован донорский процесс. ...
11.03.2024
Подробнее

Народная рубрика: «Елге қызмет» Донорство органов: за и против

Народная рубрика: «Елге қызмет» Донорство органов: за и против 27.02.24 ...
04.03.2024
Подробнее

ДОНОРСТВО – КАК СПАСЕНИЕ ЖИЗНИ

ДОНОРСТВО – КАК СПАСЕНИЕ ЖИЗНИ https://aqjaiyqtv.kz/kz ...
22.02.2024
Подробнее

Посмертное донорство в РК | Фокус Внимания

Посмертное донорство в РК | Фокус Внимания| 18.01.24 ...
20.02.2024
Подробнее

Состояние волеизъявлений на портале e-gov

Состояние волеизъявлений на портале e-gov Подробнее... ...
09.02.2024
Подробнее

Ни министр, ни муфтий не против: почему в Казахстане донорство трупов находится в сложной ситуации? Когда будет изменено законодательство, неизвестно

В Казахстане растет число людей, нуждающихся в донорстве органов. Теперь пациенты вынуждены покупать человеческие органы в зарубежных странах. Эксперты утверждают, что существующий новый кодекс не позволяет усложнить ситуацию. ...
24.01.2024
Подробнее

Наши партнеры

Как почти через девять лет после операции впервые встретились Жанибек Успанов и Евгений Курц

Как почти через девять лет после операции впервые встретились Жанибек Успанов и Евгений Курц – люди, которым сделали первую в истории Казахстана пересадку сердца и почки от посмертного донора. Их жизнь, переживания и удивительные совпадения.

В этой истории пять героев. Невозможно разделить их на главных и второстепенных. Пожалуй, даже так: главных в кадре нет, но они - важная часть жизни каждого, кто появляется на авансцене.

Жанибек Успанов - первый казахстанец, которому 8 августа 2012 года пересадили донорское сердце.

Евгений Курц ровно в тот же день, в то же время и те же шесть часов, что и Жанибек, лежал на операционном столе, правда, в соседней больнице. И ему тоже делали пересадку, но не сердца, а почки.

Мунира Бекмагамбетова и Галина Курц, супруги Жанибека и Евгения. «И в горе, и радости» как раз про таких, как они.

Махаббат Бекбосынова, кардиолог, доктор медицинских наук, и.о. председателя правления НАО «Национальный научный кардиохирургический центр». Это если официально. По-человечески: одна из команды врачей, благодаря которым Жанибек празднует два дня рождения. А дочь Жанибека, его ангела-хранителя, девочку, которая родилась через 19 дней после операции отца, назвали Махаббат.

И, наконец, Галина и Игорь Воротниковы. Женщина, которая в 46 лет умерла от обширного инсульта, и ее сын, первым в истории Казахстана давший согласие на посмертное донорство. Как раз их нет в кадре, но именно они навсегда связали этих людей.

С Жанибеком и его семьей мы гуляем по набережной Ишима в столице. С Махаббат Бекбосыновой разговариваем в ее кабинете в Национальном научном центре кардиохирургии. И все это накануне главной встречи - с Евгением Курцем. С ним Жанибек не общался с 2012 года, почти девять лет.

- Знаю, что живет в Караганде. Могу найти телефон. Сам бы с удовольствием с ним встретился, - говорит Жанибек, когда я спрошу про Евгения.

И найдет. И я напишу в Караганду.

- Приезжайте!

И мы приедем…


В Караганде

- Привет, Женя!

- Привет!

Сдержанное, мужское рукопожатие.

- Я бы тебя не узнал. Мы тогда все больше в масках были, и лица после операции отекшие.

- Как жизнь, Жанибек?

- Пойдет…

- Как семья?

- Хорошо.

- Ты в Астане живешь?

- Да, я ж после операции там остался.

Первой не выдерживает Галина - супруга Евгения:

- Ну что ж вы!? Обнимитесь! Вы же братья все-таки.

И все. Нет больше напряжения.

- Проходите, руки мойте с дороги. Идите к столу. Кому чай? Кому кофе? Пирог с курицей – могу разогреть, если хотите…

Хозяйка суетится. Мы мнемся у стола. Расселись, вроде. Братья, как назвала их Галина, рядом. 

- Я дедушкой стал, - говорит Евгений.

- А я – папой, - отвечает Жанибек. - После дочки сын родился, Алибеком назвали. Ему сейчас четыре года (14 июня исполнилось пять - V). Наверное, и выжил я, чтобы этот парнишка на свет появился.

- У нас два сына. На момент операции старшему было 14 лет, младшему - семь.

- После операции детей не хотели?

- Нет, мы лучше с внуками. У нас их тоже двое, пацаны: год и восемь и четыре месяца. Некоторые, честно говоря, удивляются: у ровесников дети маленькие (мне 40 лет, а Гале – 42), а у нас уже внуки.

- Мои дети по возрасту тоже должны быть моими внуками. Мне сейчас 47.

Вы столько лет друг друга не видели. Что сейчас чувствуете? – вклиниваюсь.

- Да так…

Чуть не синхронно пожимают плечами.

- Так-то мы с Женей родственники, получается.

8 августа 2012 года

- За день до операции мне позвонил из Астаны Гани Муратович (Куттымуратов, хирург-трансплантолог, оперировавший Евгения Курца - V), - первым про тот самый день начнет рассказывать Евгений. - Сказал, есть почка, по крови мне подходит. «Можно подумаю? Завтра ответ дам?». «Я через десять минут перезвоню, и ты мне скажешь «да» или «нет». Набрал своего лечащего врача. «Такой шанс - один на миллион». На тот момент я уже три года был на гемодиализе. Почки отказали в 29 лет. Тогда пересадку делали только от родственников и только в Алматы. Но это сложно (ездить туда-сюда на обследования, ждать) и затратно. Операция за границей? Там цены – космос. Влезать в долги не хотел. Взять кредит, за который еще мои правнуки будут рассчитываться!? Нет уж.

- Я с сыном пошла в магазин, форму ему покупать - мы к школе готовились, - Галина вспоминает. - Женя звонит, рассказывает про почку. «Надо дать ответ». «Шанс есть, значит, надо ехать. «Шанс… Ты не забывай, я на операционном столе могу остаться». Сомневались. Гарантий нам никто не давал.

Домой примчалась, схватила спортивную сумку, самое необходимое в нее закинула. Собрались за полчаса. В машину сели - и в Астану. Все так стремительно. Зашли в фойе, Женю тут же забрали. Боялась, больше его не увижу…

- Вечером 7 августа кровь на анализ у меня взяли, - снова рассказывает Евгений. - Утром пришли: на УЗИ поедем. Почти сразу появляются люди во всем синем: на операцию. Сначала вообще ничего не знал. Потом рассказали, что мы с Галиной (Воротниковой, которая стала донором - V) лежали в одной больнице. Жанибеку делали операцию в соседнем здании, в центре кардиохирургии. Я как Робокоп был, весь в проводах. Все болит.

- О-о-о, знакомо, - оживляется Жанибек. - Проснулся, сердце: ту-дук-ту-дук-ту-дук-ту-дук. Так непривычно, будто ты взволнован. До операции оно едва билось – 45 ударов в минуту, а здесь – 80. Если кто-то к реанимации подошел (там окошко такое большое) и смотрит… Ту-ду-ду-ду-ду-ду-ду – 110—120 ударов. Долго привыкнуть не мог, с трудом засыпал - постоянно в бодряке… 

Накануне поездки в Караганду

- Видимо, тогда звезды так сошлись, - начинает Махаббат Бекбосынова. - Какие чувства мы тогда испытывали? Колоссальное волнение и ответственность. Представьте, если бы та операция была неудачной? Об этом даже думать нельзя…

Первая трансплантация сердца, с одной стороны, экзамен, с другой, как мы говорим, студенческий случай. Знаете, все шло на удивление гладко. Не было критических моментов, которых потом хватало в нашей практике. Жанибек поступил в центр компенсированный по своей болезни. Обычно пациенты, которым требуется пересадка сердца или операция по установке искусственного левого желудочка, очень тяжелые. У них увеличена печень, они отекают и страдают одышкой, фактически живут полусидя. Чтобы такого человека подготовить к операции, то есть компенсировать, нужно минимум три-четыре недели.

Жанибек поступает к нам в первый раз, и через несколько дней говорят: есть донор. Все данные сошлись: совпадение группы крови и резус-фактора. Сердце стараются подобрать по весу, желательно по возрасту, хорошо, когда есть соответствие по полу. Есть статистические данные: если сердце мужчины пересаживать женщине, то это ничего. А наоборот - вероятность отторжения возрастает. Жанибеку даже в этом повезло: ему пересадили женское сердце, и оно до сих пор хорошо работает. 

Нашей клинике в этом году десять лет: первую операцию на открытом сердце мы выполнили в нашем Центре 18 октября 2011 года, а трансплантацию сердца - 8 августа 2012 года. Трансплантация сердца в мире на тот момент имела полувековую историю. Да, мы готовились год, но учитывали те знания, которые накопило человечество, ездили в Европу и Америку, к нам приезжали коллеги из других стран. И все равно – огромное волнение. И потом, мы же общаемся с родными. Если пациент не проснется? Если возникнут осложнения? Как сказать близким? Это самый сложный момент в работе врача. Мы все знали, что супруга Жанибека вот-вот родит.

Кто увидел Махаббат, девочку, которую назвали в вашу честь, раньше - вы или Жанибек?

- Если честно, не помню, ходила ли я на роды, но, по-моему, я первой увидела Махаббат...

***

- Я уже привыкла к съемкам, - скажет та самая девочка Махаббат, когда мы будет гулять по набережной.

Ей уже восемь. Второй класс закончила. Взрослая совсем. Ее маму Муниру я тоже попрошу вспомнить тот самый день – 8 августа 2012 года.    

- Почему-то я верила, что с нами произойдет чудо, - признается она. - Ну не мог Жанибек просто так уйти! Он в больнице все время лежал, лечился. Но было понятно, что это ненадолго. Хотя откуда та вера? Не знаю. Пересадку сердца в Казахстане не делали. Ехать за границу? Не про нас это. Потом поняла, как много зависит от нас...

Я вообще в знаки верю. Вот, например, наццентр кардиохирургии стоит на улице Керей Жанибек. И именно Жанибек Успанов из рода Керей стал первым пациентом, которому здесь пересадили сердце. Случайность? Когда он позвонил из Астаны (мы тогда в Костанайской области жили): «Вот, предлагают пересадку сердца», я дышать перестала. И почувствовала: дочь в животе замерла, будто в комочек сжалась. Что я могла сказать? «Давай! Соглашайся!». Вдруг он не проснется? А если другого шанса не будет? Шесть часов, пока шла операция... Вспоминаю, и до сих пор мурашки по коже. Шелпеки нажарила, вышла во двор. Бегает по улице заплаканная беременная женщина и лепешки прохожим раздает - картина маслом. Мне казалось, это как-то поможет. У нас кредит небольшой был, почему-то мне казалось, что его срочно нужно закрыть. От долгов избавиться: будто кредит - это грех. Я как раз дородовые получила - побежала в банк. Оттуда – в мечеть. Я в тот момент не здесь была: где-то между. И просила только об одном: лишь бы Жанибек проснулся, лишь бы Жанибек проснулся. Тогда я Аллаху всего наобещала - стараюсь, не нарушать…

- В прошлом году Жанибек коронавирусом заболел – было очень страшно. Тогда только и слышали: один умер, другой. И с виду здоровые крепкие люди. А он выкарабкался. Теперь ничего не боюсь. Нам говорили, что с пересаженным сердцем люди живут в среднем десять лет. Со дня нашей операции прошло девять. В 2012 году казалось, что это та-а-ак много, оказалось, нет. Вы спрашиваете, часто ли вспоминаю про операцию. Каждый день. Но после ковида поняла: все может быть. Главное, не зацикливаться на этой цифре… 

В Караганде

- До того как позвонить Жене, искали еще двух пациентов, нуждающихся в пересадке: женщины не оказалось дома, а мужчина не взял трубку. Я считаю, что это судьба, - и Галина Курц, кажется, тоже верит в знаки…

- До меня тоже двоих рассматривали, - говорит Жанибек.

- Да вы что?! Я незадолго до операции сон необычный видела. Дом частный, будто бы гадалка в нем живет. Дверь закрыта, но мы с Женей первые в очереди – ждем начала приема. За нами девушка беременная стоит и видно, как ей тяжело. Дверь открывается. Я поворачиваюсь к ней и говорю: проходите. Потом возле крыльца появляется священник, и уже служба идет. Просыпаюсь . Что это значит? За неделю до операции это было. А потом поняла: благословение это было…

- Моей жене тоже сон снился...

- Надо же!

- Все-таки нам за какие-то хорошие дела это пришло. Вот вы пропустили беременную девушку...

- А вашей жене что снилось? – спрашивает Галина.

- Я в больницу уезжаю, у меня на груди большой шрам от дефибриллятора. Возвращаюсь - шрама нет. И я совершенно здоровый. Вот так…

- Удивительно, - вздыхает Галина и снова предлагает нам свежий чай.

- Жень, после операции тебя о чем чаще всего спрашивали?

- Появилось ли во мне что-то женское, - улыбается.

- И меня тоже.

- Но орган-то он не мужской или женский, почка она и есть почка. Особенно странно, когда врачи тебе такие вопросы задают. Я понимаю, простые люди…

- И меня врачи спрашивали…

- Я замечала, что после операции Женя стал сентиментальным. Фильм смотрит и может заплакать, - добавляет Галина.

- У меня так было. Очень даже сентиментальным становишься, - соглашается Жанибек. – Но это лекарства. Потом вспыльчивый, да? Какое-то время…

- Нет, Женя не был вспыльчивым.

- Я читал, будто что-то от того человека, чей орган тебе пересадили, все равно передается, - продолжает тему Евгений. - Если Галине что-то нравилось. Вот я раньше окрошку очень любил. Сейчас смотреть на нее не могу.

- Да, вкусовые пристрастия заметно поменялись, - соглашается супруга. - Еще мы знаем, что Галина была художницей, рисовала хорошо. Я у Жени все время спрашиваю: у тебя нет таких наклонностей? Может, что-то появилось?

- Нет, уже проверял, ничего не появилось, - улыбается Жанибек.

- Жанибек, мне после операции знаешь, чего хотелось? Пива!

- Слушай, и мне. Хотя я его раньше вообще не пил. А сейчас раз в недельку, особенно летом.

- Я после пересадки ел булочки, манты, рожки – сроду их не любил. За первый год на тридцать килограммов поправился. Потом, правда, сбросил.

- Это «преднизолон» (противовоспалительный препарат - V). Он так влияет. Многие мяса хотят, а раньше равнодушны к нему были. Вот с пивом интересно вообще. Должно быть этому какое-то логичное объяснение. Может, витаминов нам не хватает, из-за лекарств (люди после трансплантации всю жизнь принимают иммунодепрессанты – препараты, подавляющие иммунитет - V ) вымываются какие-то вещества, которые есть в том же пиве.

Я ведь был дома у Галины – Игорь меня как-то приглашал (Жанибек и Игорь общаются все эти годы - V). Сейчас у него, тьфу-тьфу, все хорошо. Женился, ребенок родился. Не могло быть иначе, человек такой поступок совершил, а в жизни не ладилось. Несправедливо получается. И у сестры его младшей, с которой они вдвоем остались, тоже порядок: отучилась, работает.

- Слава богу, что все хорошо. Мы очень рады! – вздыхает супруга Евгения.

-Мы с Игорем недели через две после операции познакомились, - вспоминает он сам. - Тогда в центре кардиохирургии проводили пресс-конференцию. Мы же с тобой, Жанибек, с тех пор и не виделись.

- Да, да, да…Сколько раз хотели встретиться, но так и не удалось, - подтвердит жена.

- После операции я был потерян: деревенский мужик, который случайно оказался в большом городе, - Жанибек о себе только честно, как есть. - Туда отвезут, сюда посадят - голова не работает. Я из-за таблеток приторможенный был все время.

- Когда операция прошла, мы видели, сколько негатива лилось в адрес Игоря: «Порезал мать на куски!». И мне какая-то женщина в соцсетях писала: «Конечно, вам-то хорошо, у вас радость», - говорит Галина. - Защищала его. «Дай бог вам не оказаться в такой ситуации». Вот честно, раньше, не коснись нас все это, я бы сама не дала согласие на донорство. Сейчас смотрю на все по-другому. Детям сказала: если со мной что-то случится, все, что возможно, отдайте. Я до сих пор очень благодарна Игорю. А в тот момент чувства переполняли. Хотелось ему всячески помочь! Но с нами он как-то особо не общался, больше с Жанибеком. Понимаю. Представьте, это сердце твоей мамы! И услышать, как оно бьется – неописуемое чувство. Даже для меня. Говорю, и мурашки...  

Накануне поездки в Караганду

- Нам сказали, что есть потенциальный донор. Женщина, 46 лет, погибла от геморрагического инсульта, ей констатировали смерть мозга, - о том, что было перед той самой операцией, рассказывает Махаббат Бекбосынова. - Ближайшие родственники: сын Игорь, совсем молодой парень, 21 год, и его младшая сестра Вероника, тогда ей было всего 14. Игорь сказал: «Хочу посмотреть на человека, которому будут делать трансплантацию». Кроме Жанибека, был еще один претендент на пересадку, оба лежали в реанимации. Игорь зашел туда (он их видел, они его – нет), постоял, подумал и подписал согласие.

Галина находилась в соседней с нашим центром больнице. И это тоже невероятное совпадение. Представьте, если бы нам сказали, что донор, допустим, в Алматы. У нас на тот момент не было аппарата «трансмедикс» (его еще называют «живое сердце» и используют для перевозки сердца и легких из одного региона в другой - V), в котором мы могли привезти орган. За ним даже не нужно было ехать на машине. Юрий Владимирович (Юрий Пя – на тот момент руководитель Национального научного центра кардиохирургии, известнейший хирург, который сделал первую операцию по пересадке сердца в Казахстане - V) с командой пошел в больницу и вернулся пешком, но уже с сердцем. Потом мы этот день проанализировали: ну надо же.

- Через несколько дней после операции, как только Жанибек начал ходить, они встретились с Игорем. Этот момент… до сих пор не могу говорить спокойно. Это очень сложно: Игорь только что потерял маму, и вот он встречает человека, в груди которого ее сердце. Невероятные минуты.

По всем существующим правилам в течение года нельзя знакомить реципиента и родственников донора. Но это был особый случай. Очень важно рассказать о нем обществу. Поднять его. Показать, что такое донорство. Игорь жил в пригороде Астаны. Односельчане кричали ему в след: «Ты продал сердце матери!». Никто ни за что не платил! Тяжело такое слышать? Не то слово! Говорила: «Не обращай внимания. То, что ты сделал, это настолько сильный гражданский поступок и лучшая характеристика тебя как личности». Обычно мы не видим родственников донора, но очень ему сопереживаем. Такие операции всегда связаны с чьей-то потерей, и нельзя об этом забывать…

Мы же первых пациентов после трансплантации сердца взяли на работу в нашу клинику (и Жанибек был в их числе - V). Они поддерживали людей, которые ждали трансплантацию сердца. Мы хотели показать, что программа донорства дает возможность не только жить, но и меняет судьбу человека. Люди возвращаются в общество, работают, приносят пользу. Я думаю, Жанибек в этом плане великолепный пример. Растит детей, организовывает трансплант-игры, вдохновляет других людей.

В Караганде

- Я больше не был привязан к гемодиализу, - о тех же днях вспоминает Евгений. - Свобода после трех лет, подчиненных расписанию работы диализного центра. Племянница подарила нам путевку и в 2017 году мы с женой поехали в Дубай. Это было неописуемо. Раньше и мечтать о таком не могли…

- Я до операции даже в Алматы не был. Потом решил: хоть на последние деньги, а надо путешествовать. Всю мою жизнь пересадка изменила. Повезло нам с тобой, Жень, крупно повезло…

Головой кивает.

- Вы себе задавали вопрос: почему повезло именно мне? – спрашиваю.

- Я старался об этом не задумываться, - первым отвечает Евгений. - И пытаться понять, почему заболел, почему на диализ попал, почему именно мне почку пересадили. Не заморачивался на счет этого…

- А я заморачивался. Чуть крыша не поехала.

- Почему?

- Не знаю. Никогда мне не везло, и даром ничего не доставалось. Мыкался всю жизнь: до 25 лет в деревне жил, все время работал – комбайнер, тракторист, не разбогател, ничего особенного не сделал, здоровье грохнул. Поэтому после операции парился сильно: почему я? Это дар или, наоборот, наказание? Казалось, что я должен кому-то. Особенно Игорю. Дать мне ему было нечего. Я, взрослый мужик, не могу пацана материально поддержать! А ведь ему тогда трудно пришлось. Сестра младшая подростком была, он за нее сильно переживал. Ее растить нужно было.

- Мы даже так думали: если сестра Игоря поступит учиться в Караганду, предложим ей у нас жить, - говорит Галина. - Отблагодарить хотелось. Не каждый, честно говоря, на это пойдет.

- Конечно, это поступок очень большой, - соглашается Жанибек. - Игорь ведь не просто дал согласие. Он первым был! И, конечно, не ожидал, во что это выльется, не думал, что столько будет негатива.

- Я не часто в церковь хожу, верю по-своему, но когда там бываю, обязательно свечку ставлю за упокой Галины, сорокоуст заказываю, - тихо произносит хозяйка дома.

- И сейчас при встрече я бы Игоря поблагодарил. Он мне подарил семь лет жизни без гемодиализа. И хоть в прошлом году произошло отторжение донорской почки (что только не делали, до последнего пытались спасти), все врачи говорят, что я долго с ней проходил. Бывает, что и после родственной пересадки - три-четыре года, а то и меньше. Сейчас я снова на диализе. Получил первую группу инвалидности.

- Вот преимущества диализа – можно на него хоть двадцать лет ходить. У сердечников такого шанса нет, - замечает Жанибек.

- Да, ты привязан к нему, но ты живешь! Я внутренне готовился к тому, что этим закончится. Говорили, максимум почка проработает пять лет, я продержался семь. Следил за собой, старался не болеть. Но…

- Хороший ты человек, жалко, что так получилось…

- Ну что поделаешь. Диализ есть – и то хорошо. Меня до сих пор до сих пор спрашивают: сколько ты заплатил за операцию? – грустно улыбается Евгений. - Нисколько. Все бесплатно. Не знаю, верят ли.

- Не все верят. Много вокруг темы трансплантации негатива. Надо поднимать ее, развивать. Люди боятся об этом говорить. Думают, как только в больницу попадаешь с аппендицитом, тебя лечить не будут, а органы вырежут, - разводит руками Жанибек. - Все рассуждают в одну сторону: меня распотрошат. Но почему-то никто не задает вопрос: если завтра тебе понадобится орган, где ты его возьмешь? От этого ведь никто не застрахован. 

Хочется помочь людям, которые оказались в такой же ситуации. Хотя бы словом их поддержать. Поэтому я создал общественное объединение «Өмір тынысы», поддерживаю таких пациентов, стал организовывать трансплант-игры для тех, кто пережил пересадку или находится на диализе. Всего два раза мы их успели провести, но участников было больше ста – это много. За границу успели съездить – у нас свои чемпионы есть.

Пересадка для человека, который ждет операцию годами, это, конечно, счастье - вот я бы точно с вами за одним столом не сидел. Но ты понимаешь, что она всегда связана с другим человеком, который умер – и это не может не огорчать. Моей мамы не стало в 2010 году, а все эти события происходили в 2012. Жалко мне было этого пацана… У него мама умерла в таком раннем возрасте. Да, у нас все хорошо, у нас радость, а у них - горе. Я поэтому так переживал и не знал, как вести себя с Игорем. И то, что я отошел от этой темы – его заслуга. Он мне сказал: «Не бери в голову». Понимаю, надо жить дальше. Иначе для чего ты на этом свете остался?

- Мы и живем, каждому дню радуемся. Жанибек, давай телефонами обменяемся, чтобы больше не теряться.

- Давай!

- Теперь будете знать, где мы живем, приезжайте – всегда вам рады…

И Галина в который раз спросит: кому налить свежий чай?  

Источник:  https://vlast.kz/transplantology/45526-povezlo-nam-s-toboj-zen.html

2023. Все права защищены

© Разработано в ABC DESIGN - создание сайтов в Астане